Нет, не меняется ничего в этом Дневниковом мире. Кто-то приходит, кто-то уходит, мэйнстримы и увлечения сменяют друг друга, но общий фон и контингент остаются неизменными, и это особенно заметно, когда отсутствуешь по неведомой причине месяц. Те же пишут о том же, вроде и не уходила никуда. А в голове моей куча случайных мыслей, которые хочется вложить в посты, но они столь бессвязны, бессистемны, что потребуется ещё некоторое время на восстановление навыков постострочения. Как связать между собой настроние, что преследовало ещё осенью в прошлый раз и образ незнакомого парня, застрявший в голове? Настроение, из-за которого я раньше боялась закрыть книгу, теперь - выключить новый плеер. Парня, который так похож на уменьшенную копию Джима Стёрджесса из Атласа времён Сеула, и которого можно было бы даже назвать красивым, если бы не привычка глупо хлопать руками и прижимать их к бокам, как делал бы, наверно, на его месте очень замёрзший голубь.
Айон делает своё дело, и сплю я всё крепче, а сны мои всё ярче. Чаще всего снится раз за разом тот самый первый, тяжёлый, сладкий взмах крыльями, который позволяет оторваться от земли, от которого захватывает дух. Воздушные потоки проходят сквозь перья длинные и чёрные, отзываясь в мозгу нерными импульсами, мышцы напрягаются сверх меры, а дальше - бесконечно быстрый и долгий полёт над крышами высоток.
Просыпаться после такого даже тяжелее, чем после наркоза.
А это - Япона. Просто Пона. Она не имеет никакого отношения к визам в Финляндию. Она - кошка Бальзак.