Сначала висельник рассказывает анекдот, потом шагает с табуретки. В хохоте зрителей тонет изящное ми-бемоль хрустнувших шейных позвонков
Эта прекрасная тёплая погода, когда от корпуса к корпусу мы идём вдвое дольше обычного. И вовсе не потому что скользко.
Эта прекрасная погода, когда хочется обриться налысо, спать на подоконнике и за разговорами раскачиваться на скамейке-качели в ЦПКиО.
Погода, когда можно повесить в шкаф зимнее пальто, шарф одеть только в качестве аксессуара, а депрессия накатывает исключительно из-за отсутствия вот-прямо-здесь-сейчас-сию-секунду конкретных людей. В Москву, в Финку, до Дня Рождения чуть больше месяца, и солнце не даёт думать о том, кого я хочу увидеть в этот день (это неприятные мысли, никогда особенно не любил устривать всякие подобные мероприятния единолично).
Зачем думать о неприятном заранее?
Достаточно просто улыбаться, совершая маленькие, крошечные совсем, безумства и убегать на прогулку посреди ночи. Этого правда хватает, тем более что в Питере в центре чрезвычайно красиво, это всем известно, и я могу теперь перед сном лицезреть минимум тройку мостов, Петропавловку, Стрелку, засыпать после полуночного выстрела пушки.
Завтра меня ждёт очередной сложный день, в котором я снова не наберу номер невролога, просто потому что это как смириться с наличием проблемы. Этот день пройдёт быстро, несмотря на четыре часа одиночества между парами. А следом за ним наступит пятница и контрольная по химии, но это не страшно тоже, потому что вечера я всё так же буду ждать с нетерпением.
А ещё мне снились мёртвые голуби, сизый и белый, Андрею - листы календаря, которые мы с ним зачем-то складывали в огромные стопки, Бальзаку вряд ли снилось что-то. У меня по-прежнему лучшие родители, лучшая девушка и лучшие друзья. На душе горячий чай и коты.
Эта прекрасная погода, когда хочется обриться налысо, спать на подоконнике и за разговорами раскачиваться на скамейке-качели в ЦПКиО.
Погода, когда можно повесить в шкаф зимнее пальто, шарф одеть только в качестве аксессуара, а депрессия накатывает исключительно из-за отсутствия вот-прямо-здесь-сейчас-сию-секунду конкретных людей. В Москву, в Финку, до Дня Рождения чуть больше месяца, и солнце не даёт думать о том, кого я хочу увидеть в этот день (это неприятные мысли, никогда особенно не любил устривать всякие подобные мероприятния единолично).
Зачем думать о неприятном заранее?
Достаточно просто улыбаться, совершая маленькие, крошечные совсем, безумства и убегать на прогулку посреди ночи. Этого правда хватает, тем более что в Питере в центре чрезвычайно красиво, это всем известно, и я могу теперь перед сном лицезреть минимум тройку мостов, Петропавловку, Стрелку, засыпать после полуночного выстрела пушки.
Завтра меня ждёт очередной сложный день, в котором я снова не наберу номер невролога, просто потому что это как смириться с наличием проблемы. Этот день пройдёт быстро, несмотря на четыре часа одиночества между парами. А следом за ним наступит пятница и контрольная по химии, но это не страшно тоже, потому что вечера я всё так же буду ждать с нетерпением.
А ещё мне снились мёртвые голуби, сизый и белый, Андрею - листы календаря, которые мы с ним зачем-то складывали в огромные стопки, Бальзаку вряд ли снилось что-то. У меня по-прежнему лучшие родители, лучшая девушка и лучшие друзья. На душе горячий чай и коты.
